Он не острит отрицанием, не смешит дерзостью неверия, не манит чувственностью, не достает ни
наивных девочек, ни вина, ни брильянтов, а спокойно влечет к убийству, тянет к себе, к преступленью — той непонятной силой, которой зовет человека в иные минуты стоячая вода, освещенная месяцем, — ничего не обещая в безотрадных, холодных, мерцающих объятиях своих, кроме смерти.
Он день ото дня все более и более, к ужасу своему, видел и понимал, что увлечение этой
наивной девочкой серьезно, что в его сердце, сердце старого ловеласа, привыкшего к легким победам, неразборчивого даже подчас в средствах к достижению этих побед, закралось какое-то не испытанное еще им чувство робости перед чистотой этого ребенка и не только борется, но даже побеждает в этом сердце грязные желания, пробужденные этой же чистотой.
Неточные совпадения
Ему не приходилось еще никогда говорить с кем-нибудь о своей слепоте, и простодушный тон
девочки, предлагавшей с
наивною настойчивостью этот вопрос, отозвался в нем опять тупою болью.
И она опять обняла и принялась взасос целовать Тамару которая со своими опущенными глазами и
наивным нежным лицом казалась теперь совсем
девочкой. Но, освободившись наконец, от хозяйки, она спросила по-русски...
Самой младшей, Касе, исполнилось недавно четырнадцать лет, но этот феноменальный ребенок перерос на целую голову свою мать, далеко превзойдя старших сестер могучей рельефностью форм. Ее фигура давно уже вызывала пристальные взоры заводской молодежи, совершенно лишенной, по отдаленности от города, женского общества, и Кася принимала эти взоры с
наивным бесстыдством рано созревшей
девочки.
А если может? Вдруг они правы, наши
наивные, смешные
девочки, и ровно в полночь император «оживет» и сойдет с полотна? Чего бы это мне ни стоило — я дождусь его «выхода», или я не достойна имени Нины Израэл! И я уселась ждать — прямо на полу у деревянной балюстрады, которая отделяла основное пространство зала от красных ступеней помоста. Невольно вспомнилось рассуждение Милы по поводу этой балюстрады.
Между тем Наташа, все еще не пришедшая в себя, стояла подле тети Лели, крепко вцепившись в руку горбуньи. Последняя, взволнованная не менее
девочки, молчала. Но по частым глубоким взглядам, бросаемым на нее доброй горбуньей, Наташа чувствовала, как благодарна и признательна ей нежная душа тети Лели за ее
наивное, но горячее заступничество.
Лишь только надписи были готовы, Краснушка на весь класс прочла их. Тут большею частью все надписи носили один характер: «Мы вас любим, любите нас и будьте с нами до выпуска», — и при этом прибавление самых нежных и ласковых наименований, на какие только способны замкнутые в четырех стенах
наивные, впечатлительные
девочки.
Я так углубилась в мои мысли, что не заметила, как внезапно стихло пчелиное жужжанье учивших уроки
девочек, и только опомнилась при виде начальницы, стоявшей в трех шагах от меня с какой-то незнакомой скромно одетой дамой и маленькой потешной чернокудрой
девочкой, похожей на цыганенка. Меня поразил вид этой
девочки, с громадными, быстрыми,
наивными и доверчивыми черными глазками.
Частный поверенный проходил со своим портфелем через сени, чтобы сесть в тарантас, и в это время жена Жмухина, бледная и, казалось, бледнее, чем вчера, заплаканная, смотрела на него внимательно, не мигая, с
наивным выражением, как у
девочки, и было видно по ее скорбному лицу, что она завидует его свободе, — ах, с каким бы наслаждением она сама уехала отсюда! — и что ей нужно сказать ему что-то, должно быть, спросить совета насчет детей.
Ничего она в этой
девочке не может вызвать —
наивного или смелого, никакого трогательного порыва, ни истинно детской ласки.
На открытой сцене Крестовского сада пела каким-то пропитым голосом скабрезную шансонетку
девочка подросток, с худеньким, нарумяненным миловидным личиком и с подведенными глазками, сохранившими еще остатки детского
наивного выражения, и вызывала этими возмутительными контрастами гоготанье дикого зверя, именуемого толпой.
Эта плотная высокая девушка была так нелепа и смешна со своими огромными, в мозолях, руками, зализанной головой и чисто крестьянскими оборотами речи. И в то же время ее низкий, подкупающий мелодично-бархатный голос и эта откровенная,
наивная простота трогали невольно и влекли к ней сердца
девочек.